суббота, 31 декабря 2011 г.

Соня. Мама ("Аминь")


В ту ночь Мария не могла уснуть. Иосиф ушел в соседнюю деревню, чтобы посоветоваться с искусным резчиком по дереву насчет одного очень дорогого заказа - деревянной шкатулки с инкрустацией. Мария не первую ночь оставалась одна. Муж довольно часто отлучался по делам и возвращался только под утро: что поделать, у бедного мастера нет ни старой кобылы, ни, хотя бы, осла. Но сегодня одиночество как-то странно угнетало Марию. Ночь казалась слишком темной и зловещей, она предвещала что-то... Страшное? Нет, не страшное, а что-то хуже, намного хуже. Мария подошла к окну, чтобы посмотреть на звезду: эта звезда появилась на небе в ту самую ночь, когда на земле появился ее сын - маленький Иисус. С тех пор она светила все ярче и ярче, особенно в темные ночи: в темные ночи так нужен свет. Мария отдернула белую занавеску и поняла, что это самая темная ночь в истории человечества: звезда больше не горела.
 - О Боже, - прошептала Мария.
 - Да, она больше не горит.
Мария повернулась на голос и увидела в темном углу комнаты своего сына - пророка, учителя, философа, лекаря, бога, но все же ее сына - Иисуса.
 - Мальчик мой...
Мария медленно подошла к сыну, обняла его, нежно поцеловала в лоб и заглянула в глаза. Какая боль отражалась в его глазах! Эта боль родилась вместе с мальчиком еще тогда, когда пастухи и маги искали его по свету звезды. И с тех пор чем ярче горела звезда на небе, тем чернее становилась боль в глазах маленького Иисуса. А сегодня его глаза были чернее этой черной ночи.
 - Прости, мама, - прошептал сын.
 - За что, малыш?
 - За то, что причинил тебе боль. - Иисус виновато посмотрел на маму.
 - Это не ты, глупыш, - сказала мама, прижав сына к груди. - Это все эта проклятая ночь. Наверное это самая черная ночь в истории человечества.
 - О, нет, мама, - Иисус мягко отстранился от матери и грустно улыбнулся. - Будет еще чернее.
Мария задрожала всем телом, так, что ей пришлось схватиться за край стола, чтобы не упасть.
 - Что ты задумал?
Тусклая свеча освещала только половину лица Иисуса. И эта половина лица улыбнулась, и столько боли было в этой улыбке.
 - Как будто ты не знаешь.
 - Это так ужасно, что я не могу представить себе этого, - губы Марии дрожали, когда она говорила это.
 - Тогда я скажу, - Иисус снова улыбнулся, а в его освещенном тусклым светом свечи глазу рядом с бездонной болью появилось сожаление, что он снова причинил боль маме. - Голгофа, деревянный крест, пара гвоздей и...
 - Деревянный крест?.. - прошептала Мария.
 - Да, деревянный крест, - улыбнулся сын, - но такой тяжелый.
 - Как это ужасно...
 - Нет, мама, в этом нет ничего ужасного. Каждый день сотни людей несут свои кресты на Голгофу. И Иисус Христос ничем не лучше их.
 - Ты так спокойно говоришь об этом, как будто это не тебя ждет такая обыкновенная ужасная участь! - закричала Мария и испугалась своего голоса.
 - Прости, мама, - снова улыбнулся сын.
 - За что?!
 - За то, что я рассердил тебя, - нежно улыбнулся Иисус, и эта улыбка успокоила его маму. - Да, это действительно не очень приятно, но я сам выбрал такую судьбу для себя. - Иисус снова улыбнулся, но глаза его постепенно наполнялись слезами. - А хуже всего то, что на кресте так неудобно. Плечи совсем не отдыхают после тяжелой ноши. Бедные доски, если бы они знали, как их трудно тащить на плечах, может они были бы полегче.
Мария медленно опустилась на колени перед сыном и обняла руками голову. Иисус незаметно проглотил слезу: он не хотел причинять матери еще большую боль. Но разьве от нее что-то утаишь? Мария медленно поднялась с колен и сердито посмотрела на сына.
 - Твой выбор? А другого выбора у тебя не было?
 - Надо же закончить то, что я начал, - сын старался не смотреть на мать.
 - Значит так ты решил поставить всему точку?!
 - Восклицательный знак...
 - Ты обо мне подумал?! - закричала Мария и ударила рукой по столу.
 - Прости... Нет... - прошептал сын: теперь он не смел поднять глаза на мать.
 - Ты меня прости, - прошептала Мария и прижала голову сына к груди. - Я такая эгоистка.
 - Нет, ты права, мама. Я допустил слишком много ошибок в своих расчетах.
 - А разьве их нельзя исправить?
 - Прости, мама...
 - Ты плачешь? - мать заглянула сыну в лицо, вернее ту его половину, которая была освещена.
 - Нет, но еще немного, и буду, - вздохнул Иисус.
 - Странно, ты никогда не плакал, даже когда был совсем малышом. - Мария пододвинула стул и села рядом с сыном.
 - Просто не хотел огорчать тебя, - вздохнул сын. - А в итоге...
 - Можешь поплакать. Это облегчает.
 - Спасибо, мама, но нет.
 - Значит ты так решил? - Мария посмотрела на угасающую свечу.
 - Да.
Свеча погасла. Теперь мать и сын сидели в кромешной темноте.
 - И ты так спокойно говоришь об этом?
 - О чем?
 - О том, что оставишь все и уйдешь.
 - Что я оставлю, мама? Я даже не смог научить людей любить друг друга.
 - Пусть пропадут все эти злые люди, из-за которых ты так страдаешь, - вскричала Мария. - Но не забывай, что вместе с ними ты оставляешь и меня, и Иосифа, который любит тебя, как отец. И всех своих друзей, в конце концов.
 - Друзей? - Иисус засмеялся. - Мама, а разьве у меня есть друзья?
 - О чем ты говоришь?! Сынок, пусть злые язычники ненавидят тебя, но ведь очень многие добрые люди любят тебя. Ведь именно для них ты покидаешь этот мир.
 - Любят? Да, ты права, меня любят. Но у друзей у меня нет. Люди любят пророка-Христа, человека, который спасает их от голода, болезней, и что еще важнее, от собственной злобы. Но у Иисуса нет друзей. Даже святой Иоанн, который крестил меня и которого я почитал, как учителя, не смог разглядеть во мне Иисуса-человека.
 - А апостолы?
 - Нет, они любят Христа-учителя. Во мне они видят смысл своей жизни, но не друга. Мама, быть смыслом чьей-то жизни очень хорошо, но не иметь друзей... так больно...
 - А?..
Иисус перебил мать:
 - Да, ты права. Пожалуй Иуда - мой единственный друг. И он сделает для меня самое ужасное.
 - Он согласился? - губы Марии снова задрожали.
 - О чем ты? - Иисус по-прежнему говорил спокойно.
 - Ты ведь попросил его предать тебя...
 - Нет, я не просил его.
 - Значит попросишь.
 - От тебя ничего не скроешь, - засмеялся сын.
 - Ты хоть понимаешь, но что обрекаешь его?!...
 - Да, это не справедливо. Но он все равно согласится. Он сделает это не для пророка-Христа, а для друга-Иисуса.
 - Почему он? У тебя ведь много учеников!
 - Они не согласятся. Обречь свое имя на вечное проклятье? Это слишком для них. Да и для Иуды тоже... Знаешь, я долго думал. Даже хотел сам продать себя городской страже. Не за тридцать серебрянников. Я бы взял больше. Не из-за денег, нет. Просто это слишком унизительно, когда твою жизнь оценивают всего лишь в тридцать серебрянников.
Мария не знала, что сказать, но не могла молчать.
 - Знаешь, это не так уж и мало.
 - Мало, мама, мало. Может быть Иуду меньше бы проклинали в будущем, если бы он взял сорок.
 - А ты посоветуй ему взять больше.
 - Ну что ты, мама? Он за тридцать покончит с собой. А больше...
 - Тогда... Тогда посоветуй ему не брать денег. Пусть продаст тебя за бесплатно.
 - Это еще хуже, - вздохнул Иисус. - Продать человека за серебро - это одно, а за бесплатно - совсем другое. Пусть будет тридцать. Все и так сложно, не будем еще усложнять.
 - Покончит с собой, говоришь? - прошептала Мария. - Неужели он выпьет яд?
 - Нет, повиснет на суку какого-то дуба. Надо признаться, очень крепкого дуба. Иуда знал в деревьях толк. Я всегда хотел познакомить его с Иосифом, да видно не успел.
 - Сынок, - голос Марии дрожал, - самоубийство - страшное преступление. Но ты прости его. Его можно понять.
 - Конечно его можно понять, мама. Но я не прощу его.
 - Но ты же сам говорил, что он - твой единственный друг!
 - Именно поэтому и не прощу...
 - Как ты жесток...
 - Прости, мама. Наверное я был плохим сыном для тебя.
Мария не ответила. Несколько минут мать и сын сидели в тишине, не нарушаемой ничем. Казалось, что все вокруг умерло, или затаилось в священном трепете.
 - Сможешь ли ты простить меня? - наконец прошептала Мария.
 - За что, мама? - удивился пророк.
 - Когда архангел Гавриил принес мне цветок брабиона и сообщил "благостную весть", я так обрадовалась. "Благостная весть"? Да уж, очень "благостная". Я так обрадовалась. Тогда я еще не знала, на какие мучения обрекаю своего ребенка. Ты говоришь, что ты был плохим сыном для меня? Нет, это я была для тебя плохой матерью...
 - Мама...
 - Не утешай меня.
 - Смогу ли я? Но светает, мама.
 - Когда ты придешь попрощаться со мной?
 - Я уже прощаюсь, мама...

пятница, 30 декабря 2011 г.

Նոր տարի (2009թ.)



Զանգակներ, զանգակներ, զանգակներ,
Զանգակներ են անուշ ղողանջում,
Փաթիլներ, փաթիլներ, փաթիլներ,
Երկնքից փաթիլներ են իջնում:


Երեք մոմ է միայն, որ հիմա
Գիշերվա մթությունն են ճեղքում,
Եվ ըզգույշ քո քայլերն են ահա
Կամացուկ անկողնուս մոտենում:
Գուրգուրում ես դու ինձ, համբուրում
Եվ փարվում ես մեղմիվ քնքշությամբ,
Ինչպես միշտ իմ վերմակն ես ուղղում,
Ինչպես միշտ հեռանում զգուշությամբ:


Եվ ուղղվում ես դեպի լուսամուտ
Ու նայում աստղազարդ երկնքին,
Եվ ժպտում են աչքերդ թախծոտ
Երկնքի պսպղուն աչերին:
Եվ աստղերը` հեռու ու անհաս,
Քեզ շողում են` բարև բերելով,

Երեք մոմ են միայն, որ հիմա
Քեզ ընկեր են դարձել գիշերով:


Եվ տոնում ես դու լուռ, թախծալի
Նոր տարի, նոր հույսեր ու հոգսեր,
Եվ կրկին քեզ հանգիստ չեն տալիս
Քո սրտի անհամբեր դոփյուններ:
Նոր տարի նորանոր հույսերով,
Նոր փափագ, երազանք ու երազ,
Ու ժպտում ես դու` ինձ նայելով,
Ու հասնում աստղերին այն անհաս:


Զանգակներ, զանգակներ, զանգակներ,
Զանգակներ են անուշ ղողանջում,
Փաթիլներ, փաթիլներ, փաթիլներ,
Երկնքից փաթիլներ են իջնում:

четверг, 29 декабря 2011 г.

Արի: Հանկարծ...


Ամեն ինչ ինչպես միշտ:
Կինն արթնացրեց ամուսնուն, որ չուշանա աշխատանքից, հետո էլ գնաց` երեխաներին արթնացնելու, որ դպրոցից չուշանան: Թե չէ իրենց որ թողնես, մինչև կեսօր կքնեն. այս ընտանիքում միայն կինը չի ուշանում ամուսնուն և երեխաներին արթնացնելուց:
Ամուսինը մի-երկու րոպե պառկեց փակ աչքերով, հետո վեր կացավ և գնաց լողասենյակ, ինչպես միշտ: Նա հասցրես ավարտել իր առավոտյան ցնցուղը, իսկ կինը դեռ համոզում էր երեխաներին, որ պետք է շուտ արթնանալ, թե չէ դասից կուշանան: Վերջապես երեխաները արթնացան: Տղան, ինչպես միշտ, վայր ընկավ երկհարկանի մահճակալի երկրորդ հարկից, իսկ աղջիկը վազեց լողասենյակ: Ինչպես միշտ, տղան հասավ նրան, և սկսվեց թեժ պայքար, թե ով առաջինը պիտի մտնի լողասենյակ. եթե պարտվես պայքարում ու զիջես առաջինը ցնցուղ ընդունելու հնարավորությունը, իմացիր, որ հետո երկար ես սպասելու և ստիպված ես լինելու ցնցուղ ընդունել սառը ջրով: Ինչպես միշտ վեճը որոշեց հայրիկը. տղաները պետք է զիջեն աղջիկներին, աղջիկներն էլ, իրենց հերթին, պետք է հոգատար լինեն և այնպես անեն, որ տղաներին էլ տաք ջուր հասնի:
Ինչպես միշտ, տղային տաք ջուր չհասավ:
Ինչպես միշտ պետք է արագ հագնվել ու նախաճաշել. ժամանակ չկա, ինչպես միշտ ամբողջ ընտանիքով ուշանում են: Նախաճաշը իհարկե համեղ է, այլ կերպ լինել չէր կարող, և երեխաները չեն ուզում շուտ լքել սեղանը: Մայրիկը բարկանում է, և ինչպես միշտ հայրիկը ստիպված խառնվում է:
Ինչպես միշտ դպրոցի ավտոբուսն արդեն վաղուց գնացել է, այնպես որ պետք է երեխաներին մեքենայով դպրոց հասցնել: Երեխաները չեն ուզում, ուզում են ավտոբուսով գնալ, թե չէ դասարանում նրանց արդեն ծաղրում են, որ <<վախենում են ավտոբուսից>> ու <<առիթը բաց չեն թողնում պապայի մեքենայով պարծենալ>>: Ինչպես միշտ մայրիկին չի հաջողվում համոզել երեխաներին, որ խելոք նստեն մեքենան, և հայրիկը ուժով է նրանց նստեցնում: Քաղաքում ինչպես միշտ խցանումներ են, և երեխաները, ինչպես միշտ ուշանում են դասերից. ծնողներն արդեն չեն զարմանում, որ իրենց զավակները ամեն օր ստիպված են լինում լրացուցիչ տնային հանձնարարություններ կատարել ուշացման համար:
Ինչպես միշտ ամուսինը կնոջը տանում է եկեղեցի, իսկ ինքը գնում աշխատանքի, ինչպես միշտ աղոթելով, որ հանկարծ չուշանա, թե չէ լրացուցիչ տնային հանձնարարությունը փառք կթվա նրան:
Ինչպես միշտ չի ուշանում, և դա լավ է...
Կյանքը դադարեց լինել յուրահատուկ ամուսնությունից հետո: Ասենք, ամուսնությունից առաջ էլ ամեն ինչ միօրինակ էր ու նույնանման: Պարզապես այդ ժամանակ նա ժամանակ էր գտնում գոնե երբեմն ընկերների հետ հադիպելու, գիթար նվագելու և ընկերուհուն կինո տանելու համար: Ամուսնությունը մի յուրահատուկ բան էր նրա համար: Մի բան է ընկերուհի ունենալը, ուրիշ բան` կին: Նրա կինը, ինչպես և բոլոր <<իսկական>> կանայք, ամեն առավոտ եկեղեցի էր գնում, համեղ նախաճաշեր էր պատրաստում ու գեղեցիկ ժպիտ ուներ: Հարսանիքն էլ, ինչպես և բոլոր <<իսկական>> հարսանիքները, չանցավ առանց բազմաթիվ փորձերի, պատրաստությունների և երջանիկ ավարտի: Եվ նա, ինչպես բոլոր <<իսկական>> նորապսակները, դուրս եկավ` ձեռքերի վրա տանելով իր կնոջը: Այո, նրա հարսանիքը ոչնչով չէր տարբերվում մնացած բոլոր հարսանիքներից` հարյուրավոր հարսանիքներից: Բայց միևնույն է, նրա կյանքում դա մի արտառոց երևույթ էր: Հետո մեղրամիս, նոր տուն, ուր նոր ընտանիք պիտի ապրեր, և նոր մեքենա` զոքանչի նվերը: Ամեն ինչ այնքան արտասովոր էր, որ նա հանդգնեց երազել, որ իր կյանքը փոխվելու է ամուսնության հետ:
Բայց արի ու տես, որ ոչինչ էլ չփոխվեց: Ամեն ինչ նորից <<ինչպես միշտ>> էր, պարզապես արդեն մայրիկի փոխարեն կինն էր համեղ նախաճաշեր պատրաստում:
Նա չհասկացավ, որ ոչինչ չի փոխվել: Չափազանց զբաղված էր. աշխատանք էր փնտրում: Երբ գտավ, շատ ուրախացավ: Մի շաբաթ հպարտ-հպարտ համբուրում էր կնոջը ու աշխատանքի գնում: Բայց հետո դրան էլ սովորեց: Կյանքն ամենևին էլ չէր փոխվել:
Հետո ծնվեց առաջնեկը. տղա: Այ այստեղ կյանքն իսկապես փախվեց, դարձավ ավելի աղմկոտ ու ավելի երջանիկ: Բայց այդ աղմկոտ երջանկությունն էլ չափազանց շուտ սովորական դարձավ:
Հետո ծնվեց աղջիկը: Կյանքում նորից փոփոխություն եղավ. երկու երեխա` երկու անգամ շատ աղմուկ ու երջանկություն: Բայց դա էլ շատ շուտ <<ինչպես միշտ>> դարձավ:
Նա գաղտնի հույսեր էր փայփայում. գուցե կիինը երրորդ զավակին էլ պարգևի նրան: Բայց կինն ասաց, որ այլևս երեխա ունենալ չի կարող. այս երկուսն էլ մեծ դժվարությամբ ծնվեցին, երրորդի մասին մտածելն արդեն հիմարություն կլինի, պետք է բավարարվել նրանով, ինչ Աստված պարգևեց նրանց: Նա համաձայնեց կնոջ հետ և որոշեց սպասել, մինչև իր երեխաներից մեկն ու մեկը թոռնիկ պարգևի նրան. այ այդ ժամանակ հաստատ կյանքն այևս սովորական չի լինի: Եվ նա սպասում էր...
Նա արդեն չէր սիրում կնոջը այն խենթացնող սիրով, որը ստիպեց նրան ամուսնանալ: Բայց միևնույն է սիրում էր նրան, ուշադիր էր և հոգատար: Կինն էլ արդեն չէր խենթանում ամուսնու համար, բայց սիրում էր նրան, իրենց երեխաներին, տունը, <<իսկական>> կյանքը, նույնիսկ այն, որ իրենց կյանքում ոչ մի փոփոխություն տեղի չի ունենում:
Ամուսինը սպասում էր փոփոխությունների, իսկ կինը չգիտեր այդ բանի մասին...
Ամուսինը ինչպես միշտ սպասում էր... Եվ հանկարծ նրա կյանքում փոփոխություն եղավ: Հանկարծ նա սիրահարվեց:
Ո՞ ւմ, ինչպե՞ ս:
Շատ սովորական: Այդ աղջիկը ուներ կանաչ աչքեր և կարմիր գանգուր մազեր: Երիտասարդ էր, խելացի, կատակասեր, չարաճճի: Նա հաստատ այնպիսին չէր, ինչպիսին պետք է լինի <<իսկական>> կինը, եկեղեցի չէր գնում, չէր աղոթում ծնողների և ընկերների բարօրության համար, երեկոյան լուրերը չէր նայում, համեղ նախաճաշեր չէր պատրաստում և չէր կարեկցում ուրիշի դժբախտությանը. նա ծիծաղում էր ցանկացած դժբախտության երեսին, և դժբախտությունը վախենում էր ու հեռանում. թերևս դա ամենալավ կարեկցանքն էր:
Այդ աղջիկը արտասովոր էր: Արտասովոր էր իր գեղեցկությամբ, խելքով և բարձր ծիծաղով: Նա երբեք չէր ամաչում, եթե որևէ մեկը լսում էր, ինչպես է նա կծու կատակներ անում իր հասցեին: Երբեք չէր նեղանում, երբ որևէ մեկը ծաղրում էր իրեն, լավ կատակների վրա նույնիսկ ծիծաղում էր: Չէր վախենում ծիծաղելի թվալ ու առանց ամաչելու ծիծաղում էր ուրիշների վրա:
Երբ բաժնում որևէ երիտասարդ նրան սուրճի կամ թեյի էր հրավիրում, նա չէր կոտրտվում, այլ միշտ համաձայնում էր: Սակայն երիտասարդ երջանիկներից և ոչ մեկը չէր կարող պարծենալ, որ գրավել է այդ գեղեցկուհու սիրտը: Նա երբեք չէր համաձայնում ճաշի մնալ, բայց ինքը սիրով հրավիրում էր գործընկերներին: Շատ ընկերներ ու ծանոթներ ուներ, ու բոլորի համար ժամանակ էր գտնում:
Նա իդեալական չէր, և չէր ուզում այդպիսին թվալ: Չէր փորձում տարբերվել բոլորից, բայց միշտ տարբերվում էր:
Ու չէր վախենում նրանից, որ հանկարծ սիրահարվեց ամուսնացած մի տղամարդու, որը երկու երեխա ունի և հանկարծ իրեն է սիրահարվել:
...Ամուսինը, որն ունի հրշալի կին ու երկու երեխա և իրեն երջանիկ ընտանիքի առաջնորդ է համարում, չի կարող հանկարծ սիրահարվել ինչ-որ աղջկա, նույնիսկ եթե նա կանաչ աչքեր ունի և կարմիր մազեր: Բայց նա հանկարծ սիրահարվեց ու հանկարծ հասկացավ, որ իրեն էլ են սիրում:
Սա միակ փոփոխությունն էր նրա կյանում, մի փոփոխություն, որին այդքան երկար էր սպասել, իսկ երբ այն եկավ, չէր կարող ընդունել այն: Նա վախենում էր:
Դավաճանե՞ լ կնոջը, երբեք: Նա նույնիսկ սիրո խոստովանություն չի անի որևէ աղջկա, մինչև չխոսի կնոջ հետ:
Աղջիկը հասկացավ դա, հանկարծ մոտեցավ նրան ու շշնջաց. <<Ես կսպասեմ>>:
Ու հանկարծ նա հասկացավ, որ այլևս չի կարող սպասել:
Հենց այդ գիշեր, երբ երեխաները քնեցին, խոսեց կնոջ հետ...
...Այդ գիշեր, ինչպես միշտ տարվա այդ եղանակին, անձրև էր գալիս: Եվ նա առաջին անգամ վազում էր անձրևի տակ` առանց անձրևանոց, վազում էր իր հանկարծակի սիրո մոտ:

Կնոջ համար սովորական մի գիշեր, երբ, ինչպես միշտ, պետք է քնել, դարձավ մի դժոխք:
Ամուսինը չէր դավաճանել նրան, և դա էր ամենասարսափելին:
Լավ, եթե ընդունենք, որ ուրիշ կնոջը սիրելը և ընտանիքը լքելը դավաճանություն է, իսկ դա հաստատ դավաճանություն է, ապա ամեն ինչ պարզ է: Քանի~ անգամ էր նա այդ տեսել սերիալներում: Այդ դասը վաղուց էր սերտել: Հիմա պետք է ապտակել ամուսնուն, ասել նրան, որ նա խորտակել է իր լավագույն տարիները, որ նա արժանի չէր իր նման բարի, գեղեցիկ ու բարեպաշտ կնոջ, որ նա պղծել է այս օջախը, որ այլևս իրավունք չունի իր երեխաների հայրը կոչվել և այս տուն մտնել: Վերջում էլ պետք է վռնդել ամուսնուն ու ողջ գիշեր լաց լինել` վիրավորված ինքնասիրության և ստորացման համար: Ամեն ինչ, ինչպես բոլոր սերիալներում, ինչպես միշտ....
Բայց հանկարծ նրա մոտ չստացվեց: Նա հասկացավ, որ բոլորովին նման չէ այն լաչառ կանանց, որոնք բոլոր սերիալներում գլխավոր հերոսուհին են համարվում. թերևս այդ պատճառով էլ նա սերիալներում չի նկարահանվում: Հանկարծ նա ներեց ամուսնուն ու բաց թողեց նրան. ախր ներելն իսկապես հրաշք է:
Ներեց ամուսնուն: Ամուսինը վերջին անգամ համբուրեց նրան ու դուրս վազեց սենյակից: Վաղն առավոտյան անպայման կգա` երեխաներին դպրոց տանելու: Նա նրանց հայրն է, բայց այլևս իր կնոջ ամուսինը չէ:
Դե ի՞ նչ, ներեցի՞ ր: Դա իրոք հրաշք է: Որոշ սերաիլներում այդպես էլ է պատահում: Ամեն ինչ ճիշտ է: Իսկ հիմա պետք է որքան կարելի է շուտ մոռանալ նրան և պառկել` քնելու, թե չէ առավոտյան ո՞ վ է արթնացնելու երեխաներին, որ դպրոց գնան:
Նա անջատեց լույսը ու հանկարծ հասկացավ, որ սիրում է ամուսնուն...

среда, 28 декабря 2011 г.

Соня. МАТРИАРХАТ ("Сердцебиение")


Ты привык на все смотреть в упор, пробивать лбом стены и выходить победителем из любой битвы, даже если это битва против самого себя. Только ты умеешь так: биться с самим собой, но быть победителем в обоих случаях. Ты даже любишь противоречить самому себе, потому что так ты выходишь победителем вдвойне, а может даже в квадрате. Вид у тебя всегда такой, будто на этом свете нет поражений и падений. Может так оно и есть, для тебя, по крайней мере.

Я на все смотрю изучающе. Сначала бросаю скользкий, поверхностный взгляд. Его не возможно поймать, потому что он не только скользкий, но и ускользаюший. После такого "неуловимого" взгляда я чувствую себя намного увереннее, и следующий мой взгляд уже не ускользающий, а любопытный: такой бесстыдный-любопытный, он даже не смущается от того, что внимательно изучает что-то или кого-то, даже не спросив разрешения. Не смейтесь, взгляды тоже спрашивают разрешение, а иногда говорят слова намного важнее, чем это. Когда "поверхностное изучение" закончено, я бросаю последний взгляд. Этот у меня настоящий шпион, проникает куда угодно и видит такие интересные вещи: я же говорю - шпион.

Ты не привык жаловаться или что-то просить: зачем просить, если можно требовать. Ты с самого начала уже все решил для себя: ты сильный, никогда не плачешь, никогда не ноешь, никогда не молишься, никогда не жалуешься, никогда не отступаешь. Ты ко всему готов, даже если не знаешь, что тебя ждет: какая разница, главное ты готов. Ты думаешь, что умеешь отличать главное от второстепенного, и в этой жизни ты выбираешь главное, ты так решил. Твои решения - закон, ты так решил. Ты родился мужчиной. И когда в роддоме твоя мама, доктор и твой папа, за стенкой, услышали твой первый крик, ты кричал не от боли и чувства беспомощности, и не от страха перед чем-то огромным и невиданным. Это был крик воина, кторый кинулся в гущу сражения: война началась уже тогда. Ты решил завовевать весь мир.

Я никогда не строю планов на будущее. За всю свою жизнь я решила только два вопроса: если выйду замуж, то только по любви, если покончу самоубийством, то только тогда, когда мне некому будет причинить боль этим своим поступком. Вот и весь мой план на будущее. Я даже не решила в какой ВУЗ буду поступать. Но по-моему это не самое главное. Главное решить для себя, кем ты хочешь быть: чьим-то идеалом, или достаточным и счастливым человеком. Счастливые люди далеко не идеальны, а идеальные люди далеко не счастливы. Я хочу быть хорошей. Это не я так решила, а мои родители, кторые с детства воспитывали во мне что-то хорошее. И это мне нравится, хотя не я так решила. Хорошей быть не так уж и сложно. Если задуматься, намного сложнее быть плохой, или разрываться между добром и злом до самой смерти. Зачем? Это глупо. Я решила: если буду специалистом, то хорошим, если буду мамой, то хорошей, если буду чьей-то женой и больше никем, то все равно буду хорошей. Это самый простой путь в жизни. И самый миролюбивый.

Ты решил завоевать весь мир, и это было самым правильным твоим решением. По крайней мере ты так считаешь. Ведь "завоевание мира" вполне мужское занятие. Когда тебя пеленали, ты еще не знал истории, не знал, что испокон веков мужчины только тем и занимались, что бились друг с другом, воевали за какие-то сомнительные и призрачные идеалы, за несуществующие истины и ложные правды они убивали, разрушали, грабили, а иногда бились не на жизнь, а на смерть просто так, ради удовольствия. Ты не знал всего этого, когда мама засовывала тебе в ротик соску, но все равно уже тогда ты знал, что ты - Мужчина, а воевать - это мужское дело. Потом, когда ты пошел в школу и получил учебник по истории, ты понял, что не ошибся в своих расчетах: мужчины воюют и завоевывают мир, завоевывают мир и правят им. Поняв, что ты не ошибся в своих расчетах, ты решил что ты очень умный.

Я никогда не считала, что очень умна. Не потому что дура, а потому, что у меня никогда не было времени посчитать, сколько же всего знаю. Меня никогда не мучила бессонница, поэтому я не думала об этом: о всяких глупостях думают только в темноте, потому что утром, когда ты видишь как много ты еще не знаешь, у тебя уже не бывает времени на глупости. Я люблю изучать, особенно людей. Люди таят в себе намного больше тайн, чем все те предметы, которыми они окружают себя и за которые порою умирают. Люблю смотреть на людей, которые молчат. Когда человек мочит, он не отвлекает тебя всякой ненужной информацией, и ты можешь сосредоточиться на самом главном. Да, я учила историю человечества не по учебникам, а по людям, по самому человечеству: так намного интереснее.

В старших классах историю проходят подробнее. Вот тут-то ты и узнал, что мужчины - воюющие, завоевывающие и правящие - не всегда правили. Когда-то они сидели тихо и послушно слушали, что говорят женщины. Для тебя это был удар. Ты привык представлять себе мужчину гордым воином, с высоко поднятой головой и такими же глазами, как у тебя: глаза, которые на все смотрят в упор. Когда ты представил мужчину, который не смеет поднять глаза на женщину, тебе стало плохо. Слава богу тогда прозвенел звонок, и ты поспешно вышел из класса. Но это слово никак не выходило из головы: МАТРИАРХАТ, вот твой враг.

Я всегда знала о Матриархате. По-моему он никогда не кончался, просто мужчины об этом не знают, а мы не хотим разрушать их иллюзий: пусть помечтают пока. Для меня Матриархат - это естественная форма правления. Слышали такое выражение: "Мужчина - царь, мужчина - бог, но все же он у женских ног". Это наверняка сказала женщина, при том не очень умная. Но все же в этом есть что-то правдивое. Просто когда твой воинствующий тигр возвращается домой в самом агрессивном настроении, возвращается царем и богом и требует, чтобы его почитали, как бога, хватит только погладить его по руке и сказать: "Да, милиый", и воинствующий тигр превращается в пушистого котенка. И в этом нет ничего плохого: все имеют права на любовь...

...И вот мы встретились.
Ты посмотрел на меня в упор: ты опять воевал, против меня, против всех девушек и женщин, против Матриархата. Ты смотрел прямо в мои глаза и ждал, пока я отведу взгляд.
Я как всегда смотрела изучающе. На долю секунды ты все же поймал мой ускользающий взгляд, потом встретился с бесстыжим изучающим, а потом обнаружил шпиона на своей военной базе.
И тут ты понял, что я изучаю тебя.
Тебе стало плохо: ты вдруг представил себе, что я пойму тебя, а это равносильно утечке секретной информации с военной базы. А я все смотрела на тебя и изучала.
Ты смотрел мне в глаза, но все никак не сталкивался с моим взглядом. И вдруг столкнулся. Ты задрожал. Не от страха, нет, ты - мужчина, и никогда не дрожишь от страха. Просто ты вдруг почувствовал, как каждая клетка твоего тела хочет казаться лучше, потому что на нее так  смотрят. Ты вдруг понял, что не идеален, и так захотел стать идеальным.
Я понимала это и в душе жалела тебя: идеальные люди далеко не счастливы.
Ты понял это. Тебе так не хотелось,чтобы тебя жалели. Ты опустил глаза и принялся "сверлить" белые кончики своих кед.
Теперь ты понял, что такое Матриархат?
Когда-то мужчины умели ценить то, как на них смотрят женщины, поэтому и был Матриархат. Но потом они разучились отличать главное от второстепенного: ты, собственно, никогда и не умел. Мужчины придумали патриархат и думали, что правят миром, а на деле ничего не изменилось, только мир стал немного более жестоким. Мужчины придумали войну и подумали, что это великое достижение, ведь женщины, во времена своего правления, не додумались до этого. Они не понимали, что ни одна Мать не отправит своего сына на верную погибель ради каких-то несуществующих и ложных истин. Но даже война не сделала мужчину властелином: все равно все зависело от женского взгляда, взгляда, ради которого каждый мужчина готов на самое сложное: стать немного лучше.
Теперь ты понял?
Да, это удар для тебя: понять что-то главное, это так сложно. Право же, признать поражение и капитулировать намного легче.
Ты продолжал сверлить ни в чем не повинные кеды.
Я нагнулась: а выглядело так, будто поклонилась перед тобой.
Это было неожиданным сюрпризом для твоего разбитого самолюбия.
Я снизу заглянула тебе в глаза, и тебе показалось, что мысленно я погладила тебя по руке и сказала: "Милый, все имеют право на любовь".

вторник, 27 декабря 2011 г.

Սոնա: Լուսանկարել չի կարելի

Ամառ, հայ-թուրքական սահման, գյուղ Հայկաձոր :




 - Հե~յ, նաչալնիկին կանչի~...
 - Հիմա իմացա՞ք, որն է անլար հեռախոսը:
Ձեռքս մոտեցնում եմ բերանիս, որ չերևա, որ կամացուկ ծիծաղում եմ:
 - Հիմա կգա, - ասում է փշալարերից այն կողմ գտնվող հայ զինվորը:
Տեսնես ի՞նչ է մտածում հիմա: Չէ, դեմքից էլ երևում է, որ խղճով է: Նրան էլ հաստատ դուր չի գալիս, որ այսքան կանայք ու երեխաներ սպասում են այս անտանելի արևի տակ: Հաստատ: Եթե նրա կամքը լիներ, առանց <<նաչալնիկին>> սպասելու կբացեր դռները ու կասեր. <<Անցեք, ժողովուրդ ջան, գնացեք ձեր եկեղեցին, հանգիստ աղոթք արեք>>: Հաստատ, ավելի ճիշտ, ես եմ ուզում, որ այդպես լինի, դրա համար էլ այդպես եմ մտածում:
Վերջապես գալիս է ռուս <<նաչալնիկը>>:
- Кто у вас главный?
Զարմանում եմ, ինչո՞ւ անպայման մեզ մոտ <<главный>> պիտի լինի: Մենք այստեղ բոլորս էլ հավասար ենք: Եվ ռուս <<նաչալնիկը>> միանգամից կոպիտ ու նույնիսկ մի քիչ վախենալի է թվում ինձ:
Մինչ տղամարդիկ պարզում են, ով է նրանցից <<главный>>, կանայք կատակում են. <<Հիմա մեզ գլխաքանակով հաշվելու են>>: Դառը կատակ էր...
Վերջապես <<նաչալնիկը>> թույլ է տալիս բացել դռները: Հերթով մտնում ենք ներս կամ դուրս ենք գալիս, արդեն ինքս էլ չեմ հասկանում: Հեռվում երևում է եկեղեցին: Միանգամից միացնում եմ <<լուսանկարչական ապարատը>> (ինչպես կասեր ընկեր Սոնան): Հետո անջատում եմ: 
 - Լուսանկարել կարելի՞ է:
Ուրիշ ժամանակ և ուրիշ վայրում երբեք թույլատվություն չէի խնդրի, այդ էր մնում պակաս: Բայց հիմա, չգիտես ինչու, հիշեցի ընկեր Սուսոյի վաղուց մոռացված դասերը. <<Ֆատոգռաֆը իրավունք ունի նկարել ամեն տեղ, բացի սեփական տարածքներից, օդանավակայանից, մետրոյից ու սահմանային տարածքներից>>: Ավելի լավ է, չհիշեի:
 - Саму церковь фотографировать можете, но больше ничего.
- Եկեղեցին կարող եք նկարել, էրեխեք ջան, բայց այ գետի ափը արդեն չի կարելի, - թարգմանում է հայկաձորցիներից մեկը:
Թարգմանության կամ բացատրության կարիք չունեմ, ինքս էլ եմ հասկանում, որ ռուս <<նաչալնիկը>> դուրս ընդհանրապես չի գալիս: 
Զինվորների ուղեկցությամբ շարժվում ենք դեպի եկեղեցի: Ինչո՞ւ են այդքան ուշադիր նայում, վախենում են, որ ինչ-որ ավելորդ բա՞ն կլուսանկարենք: Դե~, լուսանկարել չի կարելի... եկեղեցուց բացի:
Սկսում եմ լուսանկարել եկեղեցին: Գմբեթ, պատուհան, վառվող մոմեր: Երբ եկեղեցի է մտնում ռուս <<նաչալնիկը>>, անջատում եմ ապարատը: Նա կանգնում է դռան շեմին ու լսում <<Սուրբ, սուրբ>>-ը: Հետաքրքիր է, ի՞նչ է մտածում հիմա:
Դուրս ենք գալիս եկեղեցուց: Նորից եմ լուսանկարում այն, նորից ու նորից: Հանկարծ լսում եմ ռուս <<նաչալնիկի>> ձայնը.
 - У меня есть фляжка с водой. Намочите лицо и шею.
Շրջվում եմ ու տեսնում, որ <<նաչալնիկը>> իր <<ֆլյաժկայից>> ջուր է լցնում հայկաձորցիների ձեռքերին: Չէ, երևի այդքան էլ վատը չի:
Արդեն համարյա հասանք դարպասներին: Վերջին հնարավորությունս է: Մեկ անգամ ևս նկարում եմ եկեղեցին: Հետաքրքիր նկար է ստացվում. առաջին պլանում ֆոկուսի մեջ չորացած չյուղեր, երկրորդ պլանում` ֆոկուսից դուրս` ճգնավոր եկեղեցին: Չեմ ասի, որ պատահական է ստացվել:
Ընկեր Սուսոն, երբ տեսնի այս նկարը, կասի.<<Ապրես, պլանների հետ ես աշխատել>>: Պատահական տեսնողը կասի.<<Է~, ինչո՞ւ ես եկեղեցին լղոզել>>: Բայց ինձ համար այս նկարը հիմա` մի քանի օր անց, յուրահատուկ իմաստ է ձեռք բերել: Չէ՞ որ եկեղեցին, որը սպասում է, թե երբ պիտի հայերը նորից գան և <<Սուրբ, սուրբ>>-ը երգեն, այդ եկեղեցին վերջնակետն է: Եկեղեցուց այն կողմ լուսանկարել չի կարելի:






понедельник, 26 декабря 2011 г.

Соня. Безымянная улыбка. (Фанфик)


Посвящается Тадо.

Меня нет...
Я не существо, не разум, не энергия, не эмоция, не тень.У меня нет имени. Нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Нет памяти, нет воспоминаний. Нет ни желаний, ни чувств, ни эмоций. Нет жизни, нет смерти. Нет страха, нет гнева. Я не умру, потому что не живу. Я не живу, не существую. Я не я...
Я оружие. Острое, как мысль. Тонкое, как чувство. Неумолимое, как смерть. Искусное, как Господин, которому я служу.
Меня нет. Есть оружие.
Нет жизни. Есть приказы.
Нет разума. Есть приказы.
Нет чувств. Есть приказы.
Нет прошлого. Есть приказы.
Нет настоящего. Есть приказы.
Нет будущего. Есть приказы.
Нет вопросов. Есть приказы.
Нет ответов. Есть приказы.
Нет смысла. Есть приказы.
Нет выхода... Есть приказы...

...Кажется готов. Повторим.
Я не говорю "НЕТ". Только "ДА".
Я не обсуждаю приказы. Я выполняю их.
Я не хочу ничего. Я  только выполняю приказы.
Но...
Нет никакого "НО"!
...почему?
Нет никакого"ПОЧЕМУ"!
"Почему у меня ничего нет? Даже имени. Ведь людям полагается нечто большее, чем приказы. Людям полагается Жизнь. И Жизнь эта наполнена чувствами и ощущениями, вопросами и ответами. Это череда воспоминаний и планов. В Жизни тысячи взглядов, голосов, улыбок... И... Я знаю, что это слово запрещено, но я по-прежнему помню его: Мечта.
Почему люди улыбаются? Потому что они мечтают.
Почему люди плачут? Потому что мечты не сбываются.
Людям положено мечтать, улыбаться и плакать.
Положено Жить.
Почему же ничего нет? Ведь было же. Было?
А может и не было.
У меня нет памяти, поэтому я ничего не помню.
Почему я ничего не помню?
У меня нет ответа на этот вопрос.
Зачем же задавать вопросы, на которые нет ответов?
Нет ответов... Нет вопросов..."
Наконец-то получилось. Много же времени ушло на это.
...Нет времени...
Времени действительно нет. Я опаздываю на урок. Но не опоздаю, потому что нет времени и нет пространства. Сейчас я открою глаза, и урок начнется...

(Я не хочу открывать глаза.
Я не хочу, чтобы урок начинался.
На уроке нас слишком много, но никого нет.
На уроке нельзя думать.
На уроке только слушают.
Гипнотизирующим голосом она что-то говорит. Мы не слышим что, но мы слушаем. Мы ничего не запоминаем, но все выполняем. Мы не думаем, но знаем...
У нее тоже нет имени, и в этом ее сила.
Она никогда не обращается к нам, потому что у нас нет имени.
Мы никогда не обращаемся к ней, потому что у нее тоже нет имени.
Она никогда не проверяет нас, потому что знает, что мы все знаем.
Мы никогда не задаем вопросов, потому что нам все ясно: мы не думаем.
Она никогда не отвечает на наши вопросы, потому что мы их не задаем.
Нет вопросов, нет ответов.
...Нет желаний...
И нет желания открыть глаза и оказаться на уроке.
...Есть только приказы...
И есть приказ начать урок.
Я открываю глаза, и урок начинается.)

 - Сегодня будем говорить об улыбках.
Улыбка - это важное оружие в вашем арсенале. Улыбка может отвлечь противника, может напугать его, обмануть, ослепить, разоружить.
Улыбка - это работа определенных мускулов лица, вследствие которой губы принимают форму дуги, края которой подняты вверх. В создании улыбки принимают участие губы, мускулы лица, глаза. Работа глаз и губ зависит от вида улыбки, которую вы собираетесь создать.
Существует несколько тысяч видов и подвидов улыбки. Каждый из них имеет свое значение и употребляется в конкретных случаях.
Итак.
  1.  Улыбка одними глазами. - Работают только глаза. Глаза немножко сужаются и блестят. Используется для проявления сдержанных, но нежных чувств или незаметного поощрения.
  2. Улыбка "сквозь". - Работают только губы. Губы сгибаются в форме дуги с поднятыми вверх краями, а глаза продолжают смотреть "сквозь" противника. Используется для придания озобоченного или задумчивого вида.
  3. Грустная улыбка. - Работают глаза и губы. Края губ поднимаются вверх, но форма дуги не создается. Глаза печально смотрят на противника. Используется для проявления понимания или сочувствия. Также используется для придания вида светлой печали или проявления сожаления.
  4. Вежливая улыбка. - Работают глаза и губы. Губы сгибаются в правильную дугу. Глаза немного сужаются. Можно сопроводить легким поклоном или реверансом. Используется для проявления чувства благодарности, а также для устранения неловкости и натянутости в отношениях.
  5. Виноватая улыбка. - Работают глаза и губы. Губы слегка сгибаются в дугу. Глаза расширяются или опускаются. Можно сопроводить средним или низким поклоном. Используется для проявления чувства вины, сожления и просьбы о прощении.
  6. Услужливая улыбка. - Работают глаза и губы.Губы сгибаются в дугу, концы которой доходят до ушей. Глаза превращаются  щели. Используется для проявления радости и готовности услужить. Можно сопроводить легким или средним поклоном и несколькими вежливыми словами.
  7. Безразличная улыбка. - Работают губы. Губы искривляются в дуге. Очень важно, чтобы глаза ничего не выражали. Используется для проявления безразличия, незаинтересованности, иногда скуки.
  8. Довольная улыбка. - Работают глаза и губы. Губы искривляются в дуге с высоко поднятыми концами. Глаза сужаются. Используется для выражения довольства и расположения.
  9. Радостная улыбка. - Работают глаза и губы. Губы сгибаются в дуге, одновременно приоткрываются, обнажая зубы. Глаза немного сужаются, блестят. Используется для проявления радости, счастья, дружеского отношения, иногда любви
(На уроке нельзя двигаться. Нужно сидеть прямо, сложив руки на коленях. Голову следует держать прямо. Смотреть следует только на нее.
Разговаривать запрещено.
Отводить глаза запрещено.
Двигаться запрещено.
Если раздается чей-то голос, или поднимается чья-то рука, это не значит, что у кого-то возник вопрос. Это значит, что кто-то нарушил правила.)


Я поднял руку. Она сейчас же заметила это.
 - Что?
 - Простите, - я встал и слегка поклонился с виноватой улыбкой на лице, которая используется для проявления чувства вины, сожаления и просьбы о прощении. - А которая из этих улыбок НАСТОЯЩАЯ?
 - Они все настоящие.
 - Что следует чувствовать  при применении каждой из этих улыбок?
 - Ничего.
 - Так которая настоящая?
 - Все настоящие. Ведь что такое улыбка? Улыбка - это работа определенных мускулов лица, вследствие которой губы принимают форму дуги, края которой подняты вверх.
 - Да. Но ведь когда люди улыбаются, они не делают это для "проявления" того или иного чувства. Они улыбаются, потому что чувствуют что-то. Невозможна улыбка без чувства. Настоящая улыбка не следствие работы каких-то мускулов, расщитанная с точностью до микромилиметра и занесенная в список. Настоящая улыбка - это проявление какого-то чувства. Так какого чувства? Которая эта улыбка? Как она называется?


...Они сказали, что я заболел, но ничего страшного не случилось, и я скоро выздоровлю. Меня отнесли в уютную светлую комнату, одели в белую чистую пижаму, уложили в мягкую постель и оставили одного.
Я действительно чувствовал себя больным. В груди что-то горело и бешено билось о грудную клетку. А мускулы лица болели. Я болен. Но ничего, скоро я выздоровлю. Может завтра, а может еще раньше.
...Нет времени...
А пока можно в тишине и одиночестве отработать улыбки.
Виноватая улыбка... Услужливая улыбка... Вежливая улыбка... Довольная улыбка... Грустная улыбка... Улыбка отчаяния...
Где же она?! Та самая, настоящая улыбка!
Может ее тоже нет. И у нее нет имени, как у меня.
Ничего, пусть будет безымянная улыбка. Улыбка, у которой нет ни имени, ни схемы, ни порядкового номера, ни назначения. Есть только чувство, следствием которого является улыбка.
...Я болен! Я испорчен! У меня нет приказов! И нету ничего! А значит все есть!
Она возможна, эта единственная, настоящая, безымянная улыбка! Она есть! И есть все: время, пространство, разум, чувства, желания, воспоминания, имя! Я есть. Я существую. Я живу!
Я закрываю глаза и мечтаю... Она есть, мечта - чувство, следствием которого является безымянная улыбка.
(Я не хочу выздоравливать. Ни сейчас, ни завтра. Никогда...)
Выход есть...

суббота, 24 декабря 2011 г.

Սոֆի: Տոպրակով սեր

  
Դու սիրահարվել էիր նորից, ու նորից առաջին անգամ:
Դու ինչպես միշտ շտապում էիր` շտապում էիր տուն:
Դուրսը ցուրտ էր, և քո ձեռքերը տաքանում էին բարակ վերարկուի գրպաններում, իսկ մեջքը մրսում էր, որովհետև վերարկուն չափազանց բարակ էր: Բայց դու ուշադրություն չէիր դարձնում այդ տհաճ հանգամանքի վրա. դու ինչպես միշտ շատ թեթև էիր հագնված և ինչպես միշտ գիտեիր այդ, բայց դա կարևոր չէր, որովհետև դու շտապում էիր:
Քեզ թվում էր, որ երբ շտապում ես, ոչինչ չի կարող ստիպել քեզ կանգ առնել` գոնե մի վայրկյան չվազել առաջ, նույնիսկ եթե հենց հիմա երկինքը փուլ գա քո գլխին, դու չես կանգնի: Պարզվեց, որ այդպես չի:
Ես մինչև հիմա էլ զարմանում եմ, ինչպես նա կարող էր ստիպել քեզ կանգ առնել, երբ դու շտապում էիր. ախր դա իրոք հնարավոր չէ: Բայց դու հո ամենասկզբից գիտեիր, ինչքան բարի է նա, ինչքան լավն է:
Ոչ, բարեհոգի ոչ մի թռչուն չէր ասել այդ քո ականջին, ոչ էլ հանրագիտարաններում կար նրան նվիրված էջ: Բայց դու դա տեսար նրա աչքերում: Նրա աչքերը ձմեռային երկնքի պես մաքուր էին և այնքան բարություն կար նրա աչքերում: Դու միանգամից հասկացար, ինչու սիրեցիր նրան:


Նա դուրս եկավ հարևանուհուն տնից: Հետաքրքիր է, ո՞վ է նա. հարևանուհու ընկերուհու տղա՞ն, թե՞ տղայի ընկերը:
Դու շտապում էիր տուն, բայց արդյունքում տուն չմտար: Ծեծեցիր հարևանուհու դուռը` իբր կրտսեր եղբոր համար բանալին թողնելու: Հարևանուհին ժպիտով դիմավորեց քեզ, և դու հասկացար, որ նա, ում սիրեցիր, հաստատ այստեղից է դուրս եկել. հնարավոր չէ նրան տեսնել ու չժպտալ: Հարևանուհու հետ խոսակցություն սկսելը շատ հեշտ բան է, սկսում ես եղանակից և շենքի կոմունալ ծառայություններից, իսկ վերջացնում ես նրանով, ինչն իսկապես հուզում է քեզ. կարծես հենց այնպես, ի միջի այլոց, դու հարցրեցիր. <<Իսկ ո՞վ էր այն տղան, որ դուրս եկավ այստեղից: Արամի ընկե՞րն էր>>: Հարևանուհին մի պահ լռում է, փորձում է հիշել, հետո լայն ժպտում է. հիշեց նրան: <<Չէ, անուշս, նա սուպերմարկետի նոր աշխատողն է: Օգնեց ինձ ծանր կապոցները բարձրացնել տուն: Էնքան լավ տղա է, էքան բարի: Մեկ-մեկ էլ մտածում եմ, ինչ լավ է, որ մեր համատիրությունում միայն կոֆե խմել գիտեն: Թե չէ մի հատ վերելակ կդնեին, ու ես չէի ծանոթանա այդ երիտասարդի հետ: Էնքան լավ տղա է>>:
Դու դուրս ես գալիս փողոց շատ ուրախ. դու գիտեիր, որ նա շատ լավն է, դրա համար քեզ հարկավոր չէր, որ նա ծանր կապոցները բարձրացներ ձեր տուն, դու դա գիտեիր առաջին հայացքից;
Ա~խ, ինչ լավ է սիրել աշխարհի ամենալավ մարդուն:


Երբ դու ասում ես. <<Այսօր մեր տանը մնա>>, ես մաինգամից հասկանում եմ, որ պատմելու բան ունես: <<Կմնամ>>, - պատասխանում եմ ես, և դա նշանակում է, որ կարող ես պատմել քո պատմությունը:
 - Գիտե՞ս, ես սիրահարվել եմ:
 - Նորի՞ց:
 - Ոչ, ես սիրահարվել եմ առաջին անգամ:
 - Նորի՞ց առաջին անգամ:
 - Դու կլսե՞ս, թե չէ՞:
Եթե դու բարկանում ես, ուրեմն իսկապես սիրահարվել ես առաջին անգամ:
 - Նա աշխարհի ամենալավ մարդն է: Նրա աչքերը աշխարհի ամենաբարի աչքերն են, իսկ երբ ժպտում է, բոլորն են ժպտում, որովհետև նա աշխարհի ամենագեղեցիկ ժպիտը ունի...
 - Որտե՞ղ եք ծանոթացել:
 - Նա աշխատում է սուպերմարկետում, որտեղից ես գնումներ եմ անում: Ես ամեն օր նրան այնտեղ եմ տեսնում:
Ես չդիմացա ու ծիծաղեցի:
 - Երևի ամեն անգամ, երբ դու նրան գնված հացի կամ հյութի փողն ես տալիս, մե~ծ սիրով ես տալիս:
Ու պատրաստվեցի, որ հիմա դու ինձ կապտակես. ախր շատ հիմար կատակ էր:
Բայց դու կարծես չլսեցիր իմ խոսքերը:
 - Գիտե՞ս, ինձ թվում է, որ ինքն էլ է ինձ... հավանում:
 - Հացը սիրո՞վ է տալիս:
 - Նա վաճառող չէ, նա գնված իրերը դասավորում է տոպրակներում:
 - Հա~, երևի տոպրակով սե՞ր է տալիս քեզ:
Դու նորից ինձ չապտակեցիր, թեև ես այդ էի սպասում:
 - Ոչ, նա պարզապես հետապնդում է ինձ:
Այս անգամ ես վախեցա:
 - Այսի՞նքն:
 - Ամբողջ օրը նա չի հեռանում իր տեղից: Բայց երբ ես եմ մտնում, թողնում է ընկերոջը մենակ ու հետևում ինձ: Հետո ամեն անգամ այնպես է անում, որ հենց ինքը փաթեթավորի իմ իրերը: Ու ամեն անգամ հարցնում է, չօգնի՞ ինձ տանել կապոցները: Հասկանո՞ւմ ես, ամեն անգամ, նույնիսկ եթե ես սովորական ծամոն եմ գնում: Նա կարծես չի հարցնում, նա կարծես խնդրում է, որ ինձ հետ գա: Հասկանո՞ւմ ես:
 - Դե ասում եմ էլի, տոպրակով սեր է տալիս քեզ:
 - Դու չես հասկանում....


Ձեր տանը չի կարելի խոսել ազատ, միայն գիշերը, երբ սենյակում մենք երկուսով կմնանք: Մեկ էլ խոհանոցում, քանի եռում է թեյնիկը, որովհետև խոհանոց քո կրտսեր եղբայրը չի գա:
Թեյնիկը եռում է, ու խոհանոցը լցվում է տաք գոլորշիով ու աղմուկով:
 - Սուպերմարկետը 24 ժա՞մ է աշխատում, - հանկարծ հարցնում եմ ես:
 - Այո, - պատասխանում ես դու:
 - Ոչինչ չե՞ս մոռացել:
 - Այսի՞նքն:
 - Այսինքն առիթ չկա՞, որ սուպերմարկետ գնանք:
 - Ինչի՞ համար:
 - Որ ցույց տաս ինձ նրան:
Դու լռեցիր, հետո մտահոգ ասեցիր.
 - Վախենում եմ:
 - Ինչի՞ց:
 - Որ դու էլ սիրահարվես:
Ես սկսում եմ ծիծաղել: Դու նույնպես:
 - Պաղպաղակ, - վերջապես ասում ես դու:
 - Ի՞նչ, պաղպաղա՞կ:
 - Պատրվակ, որ սուպերմարկետ գնանք:
 - Ձմե՞ռը:
 - Ի՞նչ կա որ:
Ես մտածեցի, որ դու գիժ ես, բայց չհակաճառեցի:


 - Երկու հատ <<Էսկիմո>>:
 - Ես չեմ ուտելու, - ասում եմ ես:
 - Երկուսն էլ ինձ համար են, - պատասխանում ես դու:
Երեկո է, և սուպերմարկետում բոլորը հոգնած են: Նույնիս <<պարտադիր ժպիտներն>> են վերջացել:
Ահա նա, քո <<աշխարհի ամենաբարի մարդը, փաթեթավորում է մի ծեր կնոջ կապոցը:
Դու նրանից աչք չես կտրում:
Նա արդեն ուզում էր առաջարկել ծեր կնոջը` օգնել կապոցները տուն հասցնել, բայց հանկարծ մտափոխվեց. քեզ տեսավ հերթի վերջում:
Վերջապես հերթը հասնում է մեզ:
 - Զեղչի քարտ ունե՞ք:
 - Այո, - դու հանում ես զեղչի քարտը. երկու <<Էսկիմո>>, 20 դրամ զեղչ, ծիծաղելի է:
Նա խնամքով փաթեթավորում է քո <<Էսկիմոները>>: Դու աշխատում ես չնայել նրան, իսկ նա աչք չի կտրում քեզնից, թեև փորձում է ձևացնել, որ իր գործով է զբաղված: Նա քեզ էր նայում, դրա համար չնկատեց, որ 20 դրամ զեղչով երկու <<Էսկիմոները>> փաթեթավորեց յոթ տոպրակի մեջ. ծիծաղելի է:
Դու վերցնում ես տոպրակները, ու հանկարծ զեղչի քարտը, որը չէիր հասցրել դնել դրամապանակի մեջ, ընկնում է հատակին: Արագ մի շարժումով նա կռանում է ու բարձրացնում քարտը: Իսկ ինձ մոտ այնպիսի տպավորություն էր, որ խոնարհվեց քո առաջ: Ւսկ երբ բարձրացրեց գլուխը, ես տեսա նրա աչքերը. իրոք, աշխարհի ամենաբարի աչքերն են:


 - Դու ճիշտ էիր, - սկսում եմ ես, - նա աշխարհի ամենաբարի աչքերն ունի:
 - Չլինի՞ թե սիրահարվել ես:
 - Ես այդքան հիմար չեմ:
Այս անգամ դու չես ներում ինձ իմ անմեղ-մեղավոր կատակները. բարձը հարվածում է քթիս:
Դու թաքցնում ես ձեռքերդ գրպաններում, ու հանկարծ...
 - Այս ի՞նչ է:
Զեղչի քարտի հետ, որը դու արագ թաքցրեցիր գրպանում, դու հանում ես մի փոքրիկ թուղթ:
Բանաստեղծություն է. ծիծաղելի է:
 - Երևի քո գրպանում էր մնացել:
 - Ոչ, հաստատ իմ գրպանից չէ:
 - Ուրեմն նա է քեզ սա տվել:
 - Ո՞վ:
 - Քո ասպետը` բարի աչքերով:
 - Բայց ե՞րբ:
 - Երբ զեղչի քարտն էր տալիս քեզ:
Քո համար ամեն ինչ հասկանալի է: Սիրում է. ծիծաղելի է:
Դու մի քանի անգամ կարդում ես բանաստեղծությունը, հետ ծալում թուղթը ու դնում բարձիդ տակ:
 - Քո կարծիքով սիրո՞ւմ է, թե՞ հոգուս հետ է խաղում:
 - Իսկ դու ի՞նչ ես կարծում:
 - Որ սիրում է, բայց դա ես ինքս եմ հորինել, որովհետև խենթանում եմ:
Հանկարծ դու վեր ես թռնում անկողնուց ու վազում խոհանոց: Պաղպաղակ:
 - Դու ի՞նչ է, իսկապես ուտելո՞ւ ես դա:
 - Այո: - Դու բացում ես առաջին <<Էսկիմոն>> ու ագահորեն ուտում:
 - Հիմար, կմրսես, կհիվանդանաս, չի կարելի, վաղը կոկորդդ ցավալու է:
 - Ես հենց դա եմ ուզում, - ասում ես դու, երկրորդ <<Էսկիմոն>> բացելով. ի~նչ արագ կերար առաջինը: - Ուզում եմ հիավանդանալ, ուզում եմ, որ վաղը կոկորդիս ցավից ձայնս կորչի, ու ես չկարողնամ խոսել, թե չէ կվազեմ նրա մոտ ու կգոռամ, որ սիրում եմ նրան...


Ճիշտ են ասում, որ սիրահարված մարդու աչքերը փայլում են: Սենյակում մութ է, բայց ես միևնույն է տեսնում եմ քո աչքերը: Նրանք փայլում են. ծիծաղելի է:
 - Հետաքրքիր է, - ասում ես դու:
 - Ի՞նչը:
 - Հեռաքրքիր է, նրանք բոլո՞ր հաճախորդներին են այսպիսի նվերներ անում:
 - Բայց չէ՞ որ դու սովորական հաճախորդ չես:
 - Ինչո՞ւ:
 - Չնկատեցի՞ր: Հերթում կանգնած բոլոր մարդկանց մեջ միայն դու զեղչի քարտ ունեիր:
Աչքերդ ժպտում են. ծիծաղելի է:
 Լռություն:
 - Ուզում եմ, որ վաղը ձյուն գա, - ասում ես դու:
Ու վերջ: Դու քնում ես: Երազում հաստատ նրան ես տեսնելու, թե չէ այդքան չէիր շտապի քնել:
Դու քնում ես ու նրան տեսնում երազում: Իսկ ես նայում եմ պատուհանից դուրս. ձյուն է գալիս:
Վաղը ամեն ինչ ծածկված է լինելու ձյան վերմակով: Ամեն ինչ այնպես է, ինչպես դու ես ուզում. ծիծաղելի է:


Ամեն ինչ քո ուզածի պես եղավ. ձյուն եկավ, և դու հիվանդացար: Որոշեցինք, որ դու մի-երկու օր դպրոց չես գնա, չնայած որ բացակայությունները կիսամայակի վերջում <<խստիվ արգելված>> էին: Դու համաձայնեցիր դպրոց չգնալ, բայց պնդեցիր, որ ինձ կճանապարհես մինչև կանգառը:
Ցուրտ է, և դու հիվանդ ես: Բայց միևնույն է սպասում ես ինձ հետ կանգառում. ծիծաղելի է: Կանգառին մոտենում է մի երթուղային. ստորության օրենքով իմ ուզած համարը չէ: Եվ այդ նույն ստորության օրենքով երթուղայինից հայտնվում է նա, կարծես հրաշքով է հայտնվում:
Փառք Աստծո, նա չի նկատում մեզ: Եվ փառք Աստծո, որ դու հիվանդ ես, թե չէ հաստատ կգոռայիր <<Ես սիրում եմ քեզ>>, ինչպես գոռում են քո աչքերը: Քո միշտ ժպտացող աչքերը այսօր տխուր են. ծիծղելի է:
Ամեն ինչ քո ուզածի պես եղավ: Դու նրան չասեցիր այն, ինչ ուզում էիր ասել: Չասեցիր, որովհետև չէիր ուզում ասել այն, ինչ ուզում էիր ասել: Տեսնես ինչո՞ւ:


Դու մի շաբաթ չեկար դասի: Չնայած որ բացակայությունները կիսամյակի վերջում <<խստիվ արգելված>> էին: Կիսամյակները փակեցին, իսկ դու չիմացար այդ բանի մասին: Ես եկա ձեր տուն` այդ լուրը հայտնելու:
Դու տոնածառն էիր զարդարում:
 - Ինչո՞ւ ես մենակ:
 - Այդպես ստացվեց, - պատասխանեցիր դու. ձայդ վերադարձել էր կոկորդ:
 - Արդեն լա՞վ ես:
 - Իսկ ի՞նչ է նշանակում <<լավ ես>>:
 - Կարևորը արդեն խոսում ես, - պատասխանեցի ես` հանելով վերարկուն: - Արի օգնեմ քեզ:
 - Ինչի՞ համար: Միևնույն է երեկոյան մաման կգա ու կքանդի ամբողջը. նա չի սիրում, երբ տոնածառը իր ուզածի պես չի զարդարված:
 - Բա ինչո՞ւ ես զարդարում:
 - Չգիտեմ...
Ամեն տարի դուք մի նոր խաղալիք էիք գնում <<կանաչ գեղացկուհու>> համար: Այս տարի դա մի փոքրիկ կարմիր Ձմեռ Պապիկ էր` բամաբակե մորուքով և փոքրիկ կարմիր պարկով:
 - Ի~նչ լավն է, - գոչեցի ես` տեսնելով նրան: - Ձմեռ Պապիկին նամակ գրե՞լ ես:
 - Այո, - պատասխանեցիր դու կեսկատակ-կեսլուրջ: Ավելի ճիշտ կեսկատակ-երկու կեսլուրջ:
 - Ի՞նչ ես խնդրել:
 - Որ նրան գցի իր պարկի մեջ ու ինձ բերի:
 - Դաժան է, - ծիծաղեցի ես: Հետո հանկարծ ասեցի. - Տանը պաղպաղակ կա՞:
 - Ոչ, - զարմացար դու:
 - Դե գնանք սուպերմարկետ, գնենք:
 - Ես էլ պաղպաղակ չեմ ուտի, - ժպտացիր դու:  - Բայց մեծ հաճույքով շոկոլադ կուտեի:
 - Ինչո՞ւ հենց շոկոլադ:
 - Որովհետև մեր տանը շոկոլադ չկա:
 - Դե գանցինք:
Ես դրեցի Ձմեռ Պապիկին փափուկ գորգի վրա ու վեր կացա:
 - Մի բան էլ, - ավելացրեցիր դու: - Ոզում եմ, որ ձյուն գա:
Երբ մենք դուրս եկանք բակ, ձյուն էր գալիս: Ծիծաղելի է:


Ամանորյա զեղչերն արդեն սկսվել էին: Բայց ի՞նչ զեղչեր կարող է անել մի փոքրիկ սուպերարկետ, որ հազիվ է ծայրը ծայրին հասցնում:
Նրանք ավելի լավ անականկալ մտածեցին. յուրաքանչյուր հաճախորդի տոպրակ գնումների հետ դնում էին մի բացիկ` կարմիր, կապույտ, կանաչ:
Հաճախորդները շատ էին: Նա արագ-արագ փթեթավորում էր գնումները և գցում տոպրակների մեջ բացիկներ` առանց նայելու, ինչ է դնում:
 - Զեղչի քարտ ունե՞ք, - հարցրեց քեզ վաճառողուհին:
 - Տանն եմ մոռացել, - պատասխանեցիր դու ու խորամանկ նայեցիր ինձ. դու դա հատուկ էիր արել:
Նա խնամքով դրեց քո շոկոլադը տոպրակի մեջ ու հարցրեց.
 - Ո՞ր բացիկն եք ուզում:
Դու սովորական հաճախորդ չէիր, և դրա համար զեղչի քարտ պետք չէր:
Դու քարացած մնացիր տեղում: Աչքերդ նորից գոռում էին, որ սիրում են աշխարհի ամենաբարի աչքերն ունեցող տղային, և դու ափսոսում էիր, որ պաղպաղակ չես կերել այսօր:
Իսկ նա սպասում էր քո պատասխանի:
Դու լռում էիր, և ես ստիպված խառնվեցի:
 - Իսկ Դուք կարո՞ղ եք Ձեր սերը դնել տոպրակի մեջ:
Չարաճճի քայլ էր:
 - Մեծ սիրով, - պատասխանեց նա, և նրա աշխարհի ամենաբարի աչքերն ասեցին. <<Ես էլ քեզ եմ սիրում>>:


Ծիծաղելի է...
Այսօր նույնպես ձյուն է գալիս: Ամանորի նախօրյակն է, և նա, ինչպես մի երիտասարդ Ձմեռ Պապի, քեզ տոպրակով սեր է բերում...





пятница, 23 декабря 2011 г.

Сона. Стихи, белые, как снег


Стихи,  белые,  как  снег.

Ночь,  непрерывный  звон
И  непрерывный  снегопад.
Стол,  телевизор  и  окно.
Все,  как  всегда,
Как  много  лет  назад.
Часы,  подсвечник  без  свечей:
И  холодно,  и  хорошо,
А  с  неба  кто – то  доброю  рукой
Все  сыплет  белый  порошок.

Снежинки  все  спускаются  во  двор,
И  белый  саван  для  земли  уже  давно  готов.
Ты  пьешь  горячее  вино,
А  я  смотрю  в  окно.
Как  жаль!
Стихов  я  больше  не  пишу:
Исчезло  вдохновенье,  и  муза  изменила;
Подарков  больше  я  не  подношу,
Не  проливаю  душу,  как  чернила…

Ночь,  непрерывный  звон
И  непрерывный  блеск,
Ты  все  еще  сидишь,
Уже  не  пьешь  вино,
А  я  смотрю  в  окно,
Закрывшись  занавеской.

Старинные  часы:
Их  стрелки  что – то  медлят,
И  одинокая  горит  твоя  звезда,
А  снег  идет,
И  кажется,  что  дремлет
Под  этими  сугробами  поэзия  моя.
Стихов  я  больше  не  пишу…
Горит  звезда,  и  ты  сидишь  одна…
Я  от  восторга  не  дышу:
Ведь  ты – моя  звезда.
И  если  больше  ничего  не  напишу,
И  если  не  налью  стихов  я  в  твой  бокал,
Я  все  равно  огни  души  зажгу,
И  в  небе  вдруг  зажжется  новая  звезда.

И  если  больше  не  пишу,
Теперь  я  звезды  зажигаю.
Вот  эту  я  тебе  дарю.
Бери,  теперь  она  твоя.

Так  вечно  вместе  будут  две  твои  звезды,
И  солнце,  и  луна  померкнут  перед   ними,
И  ярче  будут  вместе  во  тьме  сиять  они…
А  я…  Я  может  быть  опять
             начну  стихи  писать.
И  вот  сквозь  этот  белый  свет,
Сквозь  этот  блеск
                                и  пыль
Польются  в  твой  бокал  стихи,
Пусть  белые…  как  снег.
 

четверг, 22 декабря 2011 г.

Соня. МАЗОХИСТКА ("Сердцебиение")

Холодно... Так холодно, что пар идет изо рта. Мои губы слишком нежные: они трескаются от такого холода.
Большим пальцем я сдавливаю ранку на губе. Жгучая боль разливается по всей верхней губе. Как приятно! Какой маленький мазохизм, но как он мне нужен сейчас!

Ты вырвал из груди свое сердце и отдал его мне, прошептав: "Ты - мое сердце".
Я взяла его, даже не подумав. И бросила на пол, будто случайно.
Ты передернулся от невыносимой боли и на секунду замер. А потом улыбнулся, нагнулся и поднял свое сердце с пола. Ты даже не подумал, прежде чем снова отдать его мне.
 - Извини, - улыбнулась я и взяла твое сердце.
Ты только улыбался: ты был счастлив. Но постепенно твоя улыбка превратилась в гримасу боли: я слишком сильно сжимала твое сердце, царапая его ногтями.
Ты сжал кулаки и стиснул зубы, чтобы не закричать.
 - Что с тобой? - спросила я: как будто ничего не знала.
Ты ничего не сказал. Ты продолжал улыбаться, несмотря на боль, пульсирующую в каждой клетке твоего тела. Ты был счастлив...
Этой ночью ты не смог уснуть. Ты ворочался в постели и кричал от боли: я пилила твое сердце пилочкой для ногтей. Представляю, какая это невыносимая боль.
Утром ты пришел ко мне, и глаза твои были красными: ты проплакал всю ночь.
Я все время улыбалась, даже когда прикрепила булавкой бантик к твоему сердцу и надушила его жгучим одеколоном.
Жаль, ты не знал, что можно сказать: "Не лей мне одеколон на раны". А может и нельзя. Тебе, по крайней мере.
Чего только я не делала с твоим сердцем. А ты глотал соленые слезы втайне от меня и улыбался: ты был счастлив. Даже тогда, когда я бросила твое сердце на горячие угли, а потом положила в морозилку.

...Это была твоя первая зарплата. И ты решил потратить ее на меня.
В тот день я впервые одела туфли на высоких каблуках.
Твое сердце как-то слишком радостно билось у меня в руке. Я не виновата, оно само упало с моей ладони на паркет. А я наступила на него...
...Оно остановилось...
Мое сердце тоже остановилось от страха.
Я бросилась к телефону. Ты был жив, хотя задыхался.
Я подняла твое сердце с пола и поднесла его к губам. Поцелуй... Твое сердце затрепетало в моих руках: в первый раз затрепетало не от боли.
Потом я поднесла твое сердце к своему. Они забились в унисон: два сердца, как одно.
В груди было очень тепло и спокойно. Наверное, это и есть Счастье, тихое, горячее, нежное, и хочется, чтобы оно никогда не кончалось.
На другом конце уже давно выключенного телефона ты тоже почувствовал Это. Ты и я... И хочется, чтобы это не кончалось. Ты и я... Навсегда...
Нет! Счастье слишком лениво!
Боль - вот настоящая Жизнь!
В тот день я впервые одела туфли на высоких каблуках, и мои каблуки "цокали" по твоему сердцу...
...Ты был настоящим героем. Ты терпел это три дня. А на четвертый пришел опустошенный и счастливый и попросил свое сердце назад...
...Я больше не твое сердце...
...И это самая ужасная боль для тебя...

...Ты до сих пор не знаешь. Я отдала тебе свое сердце. Вырвала его из груди и отдала тебе.
А твое измученное, окровавленное сердце я оставила себе. Оно теперь бьется в моей груди. Оно теперь мое...
Теперь я знаю: ты был счастлив. Ты сходил с ума от этой боли. Ты был мазохистом. Поэтому терпел все мои шалости и любил меня.
Теперь я это знаю. Теперь я тоже мазохистка. Теперь я тоже умею любить...


вторник, 13 декабря 2011 г.

Սոֆի: Ծխախոտ, ծուխ և սեր


Ծխե՞լ, թե չծխե՞լ. այս հարցը հիմա շատ մոդայիկ է:
Ինչ վերաբերում է ինձ, ասեմ, որ մանկուց ծխախոտի ծուխ եմ տեսել: Մեր ընտանիքում ծխում էին բոլորը, բացառությամբ, իհարկե, տատիկի. տատիկները առհասարակ չեն ծխում:
Կար ժամանակ, երբ ես սիրում էի ծխախոտի ծուխը: Երբ մայրիկը գնում էր պատշգամբ` մեզնից հեռու ծխելու համար, ես գնում էի, կանգնում հենց նրա կողքին ու շնչում այդ ծուխը: Այն ուներ շատ քաղցր հոտ, և ինչ-որ տարօրինակ թարմության զգացողություն էր մնում նարնից հետո:
Բայց հետո ինչ-որ բան փոխվեց: Ես սկսեցի զզվել ծխախոտի ծխից:
Այն ունի իր յուրահատուկ հոտը: Ծխելուց հետո ծխողն անպայման ստանում է այն: Չի կարելի ասել, որ այն տհաճ է: Մանավանդ ինձ համար, որ ամբողջ կյանքի ընթացքում արդեն հասցրել էի սովորել դրան:
Բայց եկավ մի պահ, և ես սկսեցի զզվել... Ծխախոտից էլ, ծխախոտի ծխից էլ, այդ հոտից էլ: Հենց տեսնում էի, որ մոտակայքում մեկն ուզում է ծխել, տասը կիլոմետր փախչում էի նրանից. դե, մարդուն չեմ կարող արգելել ծխել, բայց որ զզվում եմ, ի՞նչ մեղք ունեմ:
...Նա էլ էր ծխում...
Շատ էր ծխում: Ես Նրան ճանաչում էի հենց ծխախոտի այդ հոտով: Նա մոտենում էր հետևից, իսկ ես արդեն գիտեի, որ Նա է:
Տարօրինակ է: Նույն ծուխն էր, ծխախոտի նույն հոտը: Բայց երբ Նա էր մոտենում, ամեն ինչ փոխվում էր: Ես սկսում էի սիրել այդ ծուխը, հոտը, ծխախոտը: Ես սիրում էի Նրան... Եվ այդքանն արդեն բավական էր:
...Մի անգամ ընկերներիցս մեկն ասաց, որ կանանց սազում է ծխելը, դա նրանց կանացիություն է հաղորդում:
Հետաքրքիր է, ի՞նչ կասեր Նա, եթե իմանար, որ ծխում եմ: Կասե՞ր, որ ավելի կանացի եմ դարձել, թե՞ կջղայնանար: Համենայն դեպս ես ջղայնանում էի, երբ տեսնում էի ծխախոտը Նրա ձեռքին: Չէի զզվում, չէ, ոչ էլ կարող էի արգելել, բայց միևնույն է ջղայնանում էի:
Շա~տ էր ծխում: Եվ Նրա համբույրներն արդեն ծխախոտի հոտ էին ստացել: Եվ Նրա խոսքերն արդեն ծխախոտի հոտն ունեին: Հետաքրքիր է, Նրա սերն է՞լ էր ծխախոտի հոտով օծված:
Ի՞նչ կասեիր, հը՞, եթե սկսեի ծխել: Կասեի՞ր, որ ավելի կանացի եմ: Կջղայնանայի՞ր: Կասեի՞ր, որ ինձ այսպիսին էլ ես սիրում: Թե՞ հեգնորեն կժպտայիր ու կասեիր. <<Բարի գալուստ մեր ակումբը>>:
Ափսոս, ես դա չիմացա:
Հիմա, երբ Նա ինձ այլևս չի սիրում, ես էլ Նրան չեմ սիրում, նորից սիրել եմ ծխախոտի ծուխը: Եվ երբ մայրիկը գնում է պատշգամբ` մեզանից հեռու ծխելու, ես գնում եմ նրա հետևից, կանգնում նրա կողքին ու շնչում այդ ծուխը:
Հետաքրքիր է, ավելի կանացի՞ եմ այդ պահերին:

Սոնա: Չե՞ս նեղացել, չէ՞

 
Չէ, դու իսկապես դաժան ես:
Դաժան ես քո այդ նուրբ ձայնով, քո անմեղ աչքերով, քո բարի դեմքով...
Ամեն ինչ սկսվում է քո անտարբեր տոնից: Դու հասկացնում ես, որ ես քեզ համար օրվա սովորական, գուցե և տհաճ, մի մասն եմ: Ես հասկանում եմ այդ:
Դու ինձ հետ շատ անտարբեր ես խոսում: Ես քեզ հետ նույնպես: Մենք արդեն վաղուց անտարբեր ենք դարձել բոլորի նկատմամբ, մանավանդ այն մարդկանց, ում ընկեր ենք համարում:
Բայց անտարբերությունը քեզ բավական չի թվում, ու դու սկսում ես մի դաժան ու հիմար խաղ խաղալ ինձ հետ: ... Վերջում էլ կոպտում ես:
Գիտե՞ս, կոպտել չի նշանակում անքաղաքավարի բառեր օգտագործել: Կոպտել նշանակում է մի բան ասել, որ պետք չէր ասել տվյալ մարդուն, տվյալ դեպքում:
Եթե դու համաձայն չես ինձ հետ, ես կարող եմ մի նոր բառ հորինել հատուկ քեզ համար: Ասենք, չկոպտել: Թեկուզ:
Դու չկոպտում ես ինձ, բայց միևնույն է կոպիտ է ստացվում: Ու ես վիրավորվում եմ:
Դու դա միանգամից հասկանում ես: Ու հրեշտակի ձայնով ասում. <<Չե՞ս նեղացել, չէ՞>>:  Ու հասնում ես քո դաժան խաղի ամենահրեշավոր մասին:
Դու գիտես, որ ես չեմ կարող ասել քեզ. <<Այո, նեղացել եմ: Բավական է արդեն, վերջ տուր քո այդ հիմար խաղերին>>: Ես միշտ ասում եմ. <<Չէ, չեմ նեղացել>>: Երևի այն պատճառով, որ քո այդ դաժանության համար ինձ եմ մեղավոր համարում:
<<Չե՞ս նեղացել, չէ՞>>: Ու դրանով դու զրկում ես ինձ իմ վերջին իրավունքից` նեղանալու իրավունքից:
Ասա ինձ, ինչո՞ւ ես այդպես անում:
Ի՞նչ պիտի անեի ես, եթե նեղանայի քեզանից:
Հավատա, ոչ դադարելու էի քեզ հետ շփվել, ոչ էլ վատաբանելու էի քեզ մեր ընդհանուր ծանոթների մոտ:
Պարզապես նեղանալու էի, ու վերջ:
Բայց դու չես ուզում ինձ այդ իրավունքը թողնել. ինչպե՞ս կարելի է: Դու սպասում ես, մինչև ես <<կնքեմ իմ չնեղանալը հաստատող փաստաթուղթը>> ու նորից ես չկոպտում ինձ: Բայց այնքա~ն կոպիտ է ստացվում:
Հոգու խորքում ես իհարկե նեղանում եմ: Բայց դա արդեն նեղանալ չէ: Դա սեփական հոգին վատ հիշողություններով տանջելն է ու չհանգստանալը, մինչև չասես.
 - Այո, ես նեղացել եմ: Այո, տրամադրություն չունեմ: Այո, վիրավորված եմ: Բայց ոչինչ...
...ասա, դու չե՞ս նեղանում, չէ՞, որ ես նեղանում եմ քեզանից...



Я так думаю


Творческий подход
Это только окружающим кажется, что кто-то в чём-то соврал. Никто же не называет писателе лжецами, потому что это творческий процесс, требующий недюжинной фантазии и нестандартного мышления. И если какие-то бытовые моменты приукрасить забавными штрихами, то это не ложь и не манипуляция, это просто стиль жизни, который, к сожалению, не всегда понятен окружающим.

Пройти тест "Обман или фантазия?"

Возраст?


Состояние души

Молодость, зрелость — это всё возрастные категории. Вам ближе теория, что человек молод душой, а не телом. Увы, телесная оболочка изнашивается быстрее, чем жажда жизни и оптимистичный подход ко всем неурядицам и проискам судьбы. Идеальная старость — это путешествия, прыжки с парашютом и тусовки с теми, кто тебе интересен, а не с кем положено по возрасту. Достаточно посмотреть на новости, где такие люди представлены как уникумы… И вы ничем не хуже!

Пройти тест "Что такое молодость?"

Какой цвет у светофора?


Жёлтый
В зависимости от ситуации, сегодня вы можете быть легки на подъём, а завтра вас с места не сдвинешь. Для активных действий должно сложиться много факторов, чтобы вы решились на движение, но если уж всё сойдётся, то вы включитесь с увлечением и задором. С удовольствием поможете, если ваши собственные ресурсы это позволяют. Вы чётко знаете, когда можно рискнуть, а когда стоит остановиться. Поэтому в вашей компании и отдых, и работа проходят одинаково успешно.

Пройти тест "Какой цвет у светофора?"

Судьба? А что с ней делать?


Судьба
Самое важное в вашей жизни — это вы, поэтому все силы необходимо направлять на то, чтобы чувствовать радости этой самой жизни и быть счастливой. Но подковать судьбу непросто, потому что начинать надо с себя, работая над собственной личностью и днём, и ночью, постепенно, шаг за шагом, приближаясь к гармонии с окружающим миром, каким бы несовершенным он ни был.

Пройти тест "Кого подковать?"

В каком мире я живу?


В обыденном мире

Вам не откажешь в трезвом взгляде на происходящее. И людей вы оцениваете по мере своих возможностей точно, и в различных ситуациях видите и преимущества, и недостатки для себя. Порой позволяете себе расслабиться и надеть розовые очки, но также быстро от них избавляетесь, так как мир перестаёт восприниматься адекватно, что вызывает определённый дискомфорт.

Пройти тест "В каком мире вы живёте?"